Жил-был король. Все бы хорошо, да больно уж воинственный был у него характер. Одна кампания следовала за другой, одна за другой возводились крепости, и все это окончательно разорило казну. Вот король и задумался, где бы раздобыть денег. 

Он обратился к своим советникам и министрам, но ни те, ни другие не могли предложить ничего путного — в один голос твердили, что пора прекратить бесконечные войны, а уж с этим-то король никак не мог согласиться.

 Но один премудрый старец, бывший придворный звездочет, рассказал королю, что в его владениях есть Черная гора, а в ней пещера, где живет колдун по имени Тонза. Так вот, у этого самого Тонзы была удивительная вещица, бронзовый щелкунчик, который так ловко колол орехи, что осколки скорлупы тут же обращались в золотые монетки.
— Расположение светил на небосводе таково, что способствует успеху вашего величества, — продолжал старец. — Самое время завладеть бронзовым щелкунчиком.
— Но как это сделать? — спросил король.
— Лучше всего договориться с колдуном по-хорошему, щелкунчик, в общем-то, ему и не нужен.
— А если он все же не отдаст?
— Тогда нужно применить силу или добыть щелкунчика хитростью.

 На следующий же день король направил к колдуну своего лучшего дипломата, графа Абрикотина. Через три недели граф и сопровождавшие его гвардейцы добрались до Черной горы. Эта конусообразная махина была и в самом деле абсолютно черной.

 Склоны горы, а также окружавшая ее местность были сплошь усыпаны вулканическим пеплом и представляли весьма-весьма мрачное зрелище. Весь этот безжизненный, совершенно фантастический пейзаж рождал в душе всякого зрителя тягостное чувство тревоги и невольное ощущение незримого присутствия какой-то могучей, страшной силы, чуждой человеческому существу.
— Ну что же, мой дорогой капитан, — обратился граф к командиру отряда, — дальше я пойду один. Истинные переговоры — удел одиночек. 

А вы ждите моего возвращения.
— Но я отвечаю перед его величеством за вашу безопасность и не могу оставить вас одного, — возразил командир отряда. — Мало ли что взбредет в голову этому Тонзе?
— О-о! Не вздумайте беспокоиться за меня. Поверьте, предстоящие переговоры — далеко не самый сложный случай в дипломатической практике Абрикотинов. И я, и мой отец, и дед не раз выполняли куда более сложные поручения. Граф рукопожатием попрощался с капитаном и, по щиколотку утопая в вулканическом пепле, направился к вершине горы.

 Вот и пещера, в самом центре которой зияла бездна, кратер потухшего вулкана.
— Э-эй! Есть здесь кто-нибудь? — что было силы крикнул граф Абрикотин. — Я посланник его величества короля! Мне нужен господин Тонза… Ничего не услышав в ответ, он несколько раз прошелся вокруг жерла вулкана, как вдруг услышал позади себя чье-то покашливание. 

"Оригинальная манера принимать гостей у этого Тонзы", — подумал он и неторопливо, с достоинством, повернулся лицом к колдуну, тощему старцу в серой, изрядно пропылившейся накидке.
— Приветствую вас, уважаемый господин Тонза, — с легким поклоном обратился к нему Абрикотин. — По поручению его величества короля, нашего доброго повелителя, я прибыл к вам для ведения переговоров.
— Не понимаю, о каком таком «повелителе» вы говорите, — скрипучим голосом ответил Тонза.
— То есть как? — Граф искренне удивился самоуверенной дерзости старца. — Вы и вся эта гора находитесь на территории королевства, а значит, здесь властвует его величество король.

 О нем я и говорю…
— Ближе к делу, уважаемый. Что вы хотите?
— Я, собственно говоря, пришел за известным вам бронзовым щелкунчиком. Эта вещица срочно нужна его величеству.
— А что я получу взамен?
— Взамен? То есть как?

 Вы хотите получить чтонибудь взамен?
— Я от вас ничего не хочу, — вяло ответил старик. — Это вы хотите получить моего бронзового щелкунчика.
— Но я полагаю, что для вас было бы большой честью оказать помощь самому королю. А если уж вам угодно получить что-нибудь взамен, то считайте, что вы получите благодарность и расположение его величества. 

А я со своей стороны готов представить вас к награждению, например, большим рыцарским крестом.
— Я не нуждаюсь в благодарности и расположении вашего короля, а тем более в каких-то там крестах, — зевая ответил старик — по всему было видно, что весь этот разговор ему изрядно наскучил. — И вообще, уважаемый, идите-ка отсюда похорошему. 

Вы мне надоели.
— То есть как «по-хорошему»? То есть как "надоели"? — возмутился старый дипломат. — Вы, проживая во владениях короля, отказываетесь выполнить его волю?
— Да поймите же вы, что я в своих владениях, — спокойно ответил Тонза. — Всякий, кто ступил на пепел, окружающий Черную гору, должен знать, что он в моих владениях. Я здесь хозяин.
— Может быть, вы считаете, что вправе творить здесь все, что пожелаете, не считаясь с его величеством королем? — снова возмутился граф Абрикотин.
— Конечно! 

Всякий находящийся здесь человек в моей власти. Что захочу, то с ним и сделаю. Вот, например, возьму да превращу вас… ну, скажем, в бревно. 

Так что уйдите по-хорошему — последний раз говорю.
— Я не уйду, пока не выполню поручение его величества! — возвысив голос, решительно произнес граф.
— Ну, как знаете, — безразлично молвил колдун, тут же прошептал какое-то заклинание, чуть-чуть приподнял посох и стукнул им по полу пещеры. Из-под посоха посыпались искры, а граф с ужасом ощутил, как деревенеют ноги, потом туловище, руки и, наконец, голова. 

И вот уже вместо прославленного дипломата перед Тонзой стоял — представьте себе — чурбан. Да, да, самый обычный чурбан! Колдун хлопнул в ладоши, чурбан тут же вылетел из пещеры и, поднимая клубы вулканического пепла, покатился по склону горы, прямо к ногам гвардейцев. Каково было их удивление, когда они услышали знакомый голос графа Абрикотина.
— Доставьте меня к его величеству, — гласил чурбан. — Я должен доложить о полном провале переговоров. Колдун был непреклонен.
Что было делать бравым воякам? 

Пришлось погрузить этот кусок древесины на лошадь и отправиться в обратный путь. Однако, стоило им выйти из покрытых пеплом владений Тонзы, как чурбан закряхтел, начал шевелиться, а вскоре, к всеобщей радости, посол его величества граф Абрикотин вновь обрел человеческий облик.
Вернувшись в столицу, он подробно, во всех деталях, доложил королю о проведенных переговорах, о своей решимости исполнить волю его величества, о наглости и коварстве колдуна Тонзы.

 Выслушав еще и доклад капитана об удивительных превращениях графа, король окончательно убедился в том, что дипломатия исчерпала себя, что настало время применить силу.
— Видит Бог, — воскликнул он, — мы стремились мирно разрешить этот конфликт!

 Но я не позволю какому-то там Тонзе хозяйничать в моем королевстве! Самоуправство должно быть пресечено! Пре-се-че-но!
Тотчас он вызвал своего лучшего рыцаря, славного Рэдериха, и приказал отправиться к Черной горе, чтобы силой заставить Тонзу отдать бронзового щелкунчика, а самого колдуна заковать в кандалы и на цепи привести в королевский замок. Сам архиепископ благословил Рэдериха на подвиг и снабдил его святыней, хранившейся в кафедральном соборе столицы, — амулетом с изображением Богородицы. 

Архиепископ собственноручно надел святыню на шею рыцарю и заверил его, что она защитит его от любого, даже самого изощренного колдовства — для этого достаточно взять и приложить ее к губам.
В тот же день, облачившись в латы, с огромным мечом в руках, на коне Рэдерих направился к Черной горе. 

Приблизившись к ней, он громовым голосом известил колдуна о своем прибытии:
— Эй, Тонза или как там тебя… Выходи!

 Сейчас же отдай бронзового щелкунчика, а иначе будем биться в смертном бою! 

Из пещеры высунулась сухонькая фигурка колдуна.
— Ого, каков верзила! — искренне удивился он. — Вот уж, действительно, силища!
— Тонза, выходи на бой! — грозно рявкнул Рэдерих и, размахивая мечом, стал подниматься вверх по склону.
— В кого же его превратить-то? — на мгновение задумался колдун. — В гранитную глыбу, что ли? 

А может быть, в огромную лягушку или в снежный ком? Ладно, в глыбу гранитную. Он произнес заклинание, стукнул посохом по полу, и тут же славный рыцарь почувствовал, как каменеют его ноги. Он вовремя вспомнил о наставлениях архиепископа, достал из-под панциря амулет и благоговейно поцеловал его. Мгновение — и заклинание Тонзы потеряло силу, а сам колдун вдруг ощутил, будто бы кто-то очень больно щелкнул его по носу.
— Дьявол! — озадаченно прошептал Тонза. — Неужели мое колдовство бессильно?

 Как же я справлюсь с этим мастодонтом в латах? Ну-ка, попробую насчет лягушки.
Он произнес новое заклинание и стукнул посохом — у Рэдериха тут же со звоном лопнули железные ботинки, а из образовавшихся щелей вылезли огромные перепончатые лапы. 

Но стоило Рэдериху приложить святыню к губам, как лапы тут же исчезли, а колдун получил еще один сильнейший щелчок.
Выглянув из пещеры, Тонза разглядел амулет на шее рыцаря и огорченно пробурчал: "Ну что же, придется звать войско.

Другого выхода нет". Тут он принес из глубины пещеры ларец с каким-то порошком, взял одну щепотку и бросил в жерло вулкана. Не прошло и нескольких минут, как началось извержение, но не огнедышащая лава потекла вниз по склону горы, а вышла целая колонна воиновмеченосцев в черных доспехах и рогатых шлемах.
— Вот он, враг мой! — крикнул им Тонза и указал на Рэдериха.
Черной рекой меченосцы двинулись навстречу рыцарю, а он, увидев перед собой столь многочисленную рать, весело воскликнул: "Славная работа нашлась моему мечу! 

Эх, а рога-то у вас какие! Да жаль, придется пообломать эту красоту… вместе с головами. Ну, держитесь, ребята!" По старой привычке, вступая в битву, он громко затянул суровую боевую песню.
Первым же ударом Рэдерих снес головы четырем меченосцам, вторым ударом — еще пятерым. Как и прежде, сквозь скрежет доспехов и звон мечей слышалась песня рыцаря.
Тонза высунулся из пещеры, недовольно скривил морщинистое лицо и изрек: "Ну и голосина у этого бронтозавра, аж уши закладывает… Ну да ладно, пусть попоет — недолго осталось". 

Однако, взглянув на поле битвы, он обнаружил, что рыцарь успел вырубить почти всю колонну меченосцев. "Ну силен! Сущий дьявол, да и только! Эх, мне бы такого! — воскликнул колдун. — А мои-то что? Черти есть черти. Одним словом, мел-ко-та!"
Тут он высыпал в жерло вулкана аж целую пригоршню порошка. Сразу несколько колонн подземного войска двинулись на Рэдериха и окружили его со всех сторон.
— Сорвите с него амулет! — кричал Тонза. — Лишите его святыни — это главное!
Сражение разгорелось с новой силой. Черти наседали, Рэдерих от души работал мечом, а рогатые головы, словно тектонические бомбы, подлетали вверх и катились вниз по склону, к основанию горы.
Колдун с явным беспокойством наблюдал за полем брани. Черные головы, кувыркаясь, все летели и летели под гору, а доблестный Рэдерих был по-прежнему в ударе, с песней крошил рогатую рать.
— Надо же, и этих почти всех вырубил, — ужаснулся Тонза и одним махом высыпал все содержимое ларца в жерло вулкана.
О Боже, что тут началось!

 Все вокруг загремело и задрожало, раздался страшный подземный гул, и вот с оглушительным ревом гора выплеснула целую тучу меченосцев. Неудержимым потоком, давя друг друга, они словно водопад обрушились на Рэдериха, впечатали его в землю и, наконец, сорвали с него бесценную святыню. Колдуну только это и требовалось.

 Он громко, не торопясь, произнес заклинание, стукнул посохом о землю, и вот на черном склоне горы, прямо из гущи побоища, выросла высоченная гранитная скала. Кишевшее вокруг рогатое войско продолжало яростно рубить ее мечами; искры так и летели во все стороны.
— Ну хватит, хватит, — весело крикнул Тонза. — Вы сделали свое дело!

 Тут он обратил меченосцев в летучих мышей, а они, черным облаком покружив вокруг горы, возвратились в пещеру, где и расселись на выступах стен.
Узнав о гибели своего лучшего рыцаря, король не на шутку загрустил. "Неужели этот наглый Тонза так и не подчинится моей воле? — с досадой размышлял он. — Никакой управы на него нет! Остается одно — взять его хитростью. Да только кто сможет обмануть колдуна?"
А в это самое время у короля гостила его дальняя родственница, девица на выданье, мадемуазель Луиза де Сен-Лу. 

Она была очень хороша собой, вылитая мать, а от отца унаследовала ровный характер, рассудительность и — представьте себе — любовь к шахматам. Как-то раз в минуту досуга, за шахматным столиком, король поделился с ней своими невеселыми мыслями о бронзовом щелкунчике, о колдуне Тонзе, о трагической гибели Рэдериха. В этот же день Луиза навестила графа Абрикотина и расспросила его о Черной горе и ее грозном обитателе. Внимательно выслушав старого дипломата и немного поразмыслив, она заключила, что одним ходом здесь не обойтись, а вот трехходовки вполне достаточно.

 Граф не стал расспрашивать юную мадемуазель о ее планах, но сделал вывод, что она попытается… выиграть бронзового щелкунчика в шахматы.
Как ни отговаривал ее граф, как ни возражал сам король, но на следующий день, надев простую одежду, в сопровождении отряда гвардейцев она отправилась к колдуну. Воистину, чего не сделаешь ради своего благодетеля и повелителя?
Добравшись почти до самых владений Тонзы, отряд остановился — он должен был ждать возвращения девушки, — а она, взяв с собой корзину с разными дорожными вещами, направилась к Черной горе.
Все выше и выше поднималась она.

Сырой осенний ветер гнал мимо нее серые клочья облаков; она совершенно замерзла и, добравшись до пещеры, наконец-то смогла обогреться теплом, исходившим из жерла вулкана. Вскоре появился Тонза и, беспрестанно кашляя, принялся расспрашивать, кто она, откуда и куда идет. А Луиза, выдав себя за простую служанку, рассказала, будто бы отправилась навестить свою тетушку, но сбилась с пути, а в пещеру зашла, чтобы укрыться от стужи и ветра.
— А вы тоже заглянули сюда переждать непогоду? — спросила она Тонзу.
— Я? — скрипучим голосом переспросил колдун — Я э-э-э здесь, в общем-то, живу, хе-хехе…
— Прямо в пещере? 

Как интересно…
— Да, в пещере… Горный житель я, — нехотя ответил Тонза. — А что? Пещера как пещера. Чем не жилье?
— Но здесь так пыльно, — удивилась она. — Это вредит вашему здоровью. Можно, я хотя бы немного приберусь в вашей пещере? Мне это не составило бы никакого труда.
Девушка достала из корзины тряпку и принялась вытирать пыль, копоть, сажу с пола и стен, а потом и с каменной мебели, стоявшей в самой глубине пещеры. 

Время от времени в воздухе бесшумно мелькали огромные летучие мыши, но Луиза, казалось, не обращала на них ни малейшего внимания. "Вот ведь смелая девчушка. Другая завизжала бы от страха, а этой хоть бы что", — подумал Тонза и спросил:
— А не страшно ли тебе здесь, Луиза?
— А чего мне бояться? — удивилась она. — Вы приютили меня, укрыли от ненастья, а значит — добрый человек и не причините мне зла. 

"До чего же она наивна, доверчива, — поразился Тонза. — Сущее дитя". Тут он невольно вздохнул и, округлив свои маленькие глазенки, о чемто задумался.
Тем временем Луиза завершала уборку, а колдун вдруг почувствовал, что исчезает постоянно мучивший его кашель, а его дыхание становится ровным и свободным. "Действительно, — подумал он, — давно пора бы вымести всю эту пыль".
Осмотрев громоздкую, сложенную из каменных плит мебель, девушка предложила сделать перестановку, ведь чистота — это еще не уют. "Ну что же, — подумал Тонза, — уборка пошла мне на пользу, а уют тоже не повредит". 

Ему не составляло труда передвигать каменные кресла, лавки, столы и сундуки; повинуясь его взору, все эти махины плавно скользили по полу пещеры и одна за другой заняли места, указанные Луизой.
— Ну вот, теперь совсем другое дело, — с удовлетворением в голосе сказала она. — А вы как считаете?
— Да, неплохо… Здорово это у тебя получается.
— Только вот что, — тут она подошла к большому-пребольшому, высеченному из какого-то диковинного камня столу. — Хорошо бы поставить здесь, в центре стола, вазу с цветами.
— А может быть, не надо? — усомнился колдун. — Вазы у меня, по правде говоря, нет, а цветов тем более. Какие уж тут цветы — кругом пепел один.
— А канделябра у вас не найдется?
— И этого нет, как назло!
— А может быть, какая-нибудь статуэтка? Она была бы здесь очень-очень кстати.
— И статуэтки тоже нет!

 Тут колдун досадливо поморщился и скривил рот.
— Впрочем, есть у меня одна вещица, — нерешительно предложил он. Бронзовая фигурка для колки орехов. Только не знаю, подойдет ли.
Колдун взглядом открыл один из тяжеленных каменных сундуков; из него тут же вылетел бронзовый щелкунчик и, описав в воздухе замысловатую траекторию, встал в самом центре стола.
Девушка с интересом рассмотрела бронзового человечка с большущим ртом и коротенькой рукояткой, торчавшей из самой середины спины.
— Чудо, — с доброй улыбкой молвила она, — какая замечательная кукла…
"Дитя, ну сущее дитя, — снова подумал колдун. — Ей бы все в куклы играть".
Однако тут им пришлось прервать беседу, так как над Черной горой вдруг раздался громкий, странный звук, напоминавший рокот приближающегося пушечного ядра.
— Надо же, гости! Вот что, Луиза, побудь пока в моих покоях, прибери-ка и там, — пробурчал Тонза и отвел ее в небольшой зал, пройдя через который можно было попасть в комнаты, расположенные в самой глубине горы.
Колдун вернулся к жерлу вулкана, а девушка, незаметно выскользнув из зала, спряталась среди камней, поблизости от того самого стола, на котором стоял щелкунчик.

 Но вот в пещеру на метле влетела — кто бы вы думали? — вполне благообразная дама. Дама была хороша собой и модно одета — не будь у нее помела, никто бы и не подумал, что она ведьма. Едва поприветствовав Тонзу, она сразу же обратила внимание на непривычную чистоту и порядок в пещере. Трудно сказать, почему, но это ей не понравилось. Очень не понравилось! Нет, чтобы радоваться, так наоборот, она страшно огорчилась. И надо же, изза такого пустяка началась ссора. Благообразная ведьма тут же направилась в покои Тонзы, он за ней, а Луиза, не теряя ни минуты, схватила щелкунчика и бросилась бежать. 

В это время скандал на Черной горе был в разгаре: ведьма наткнулась на оставленную Луизой корзину и окончательно расстроилась. В конце концов она вскочила на помело и со свистом улетела восвояси, а Тонза, немного успокоившись после пережитого конфликта, принялся звать:
— Луиза, где ты? Хочешь, мы продолжим перестановку мебели? 

Так и не дозвавшись, он принялся искать ее и лишь потом обратил внимание на пропажу.
— Бронзовый щелкунчик? — воскликнул колдун. — Вот оно что!!! Ну ничего, уж я-то верну тебя.
Тонза схватил посох, стукнул им по полу и произнес заклинание, которое должно было обратить Луизу в засохшее дерево, но увы, девушка успела покинуть усыпанные пеплом владения колдуна, и ему пришлось пуститься в погоню. Выскочив из пещеры, Тонза засеменил вслед за Луизой, вниз по склону горы.
— Луиза! — стенал он. — Ты обманула меня. А ято, старый глупец, доверился. Вот оно, женское коварство. Ну подожди, тебе не уйти от меня! Не уйти! 

Однако стоило ему приблизиться к той самой скале, в которую он обратил славного Рэдериха, как многометровая гранитная глыба с оглушительным скрежетом накренилась и рухнула. Не успев толком понять, что, собственно, произошло, колдун был раздавлен — истинный рыцарь и боец, несмотря ни на что, исполнил свой долг. Со смертью Тонзы скала рассыпалась на куски, а из-под ее обломов выбрался живой и невредимый Рэдерих. 

Он тут же отыскал свой меч, взвалил его на плечо и направился к королю, чтобы по всей форме доложить о проведенном сражении.
Тем временем, изрядно запыхавшись, Луиза прибежала к ожидавшим ее гвардейцам. Вручив бронзового щелкунчика капитану, она села на лошадь и в сопровождении бравых вояк отправилась в обратный путь, в столицу.
Через несколько дней они добрались до деревянного моста через Зеленую речку. Вечерело, и капитан распорядился остановиться на ночлег — ему не хотелось в сумерках переправляться через реку по длинному, узкому мостику, да еще с таким бесценным грузом. 

Действительно, к чему рисковать без нужды? Кроме того, капитан решил опробовать щелкунчика в деле, благо остановились они как раз в богатом орешнике. К всеобщей радости, результаты превзошли все ожидания — золотые монеты так и сыпались одна за другой.
К утру гвардейцы обобрали орешник дочиста. Каждый из них взял столько золота, сколько смог унести. Монетами заполнили все что можно: и карманы, и ранцы, и подсумки, и даже снятые шлемы.

 Бедных лошадей тоже нагрузили, да так, что они с трудом держались на ногах — воистину, алчность не знает предела.
С первыми лучами солнца отряд двинулся через реку. Когда гвардейцы шли над самой стремниной, мостик вдруг жалобно заскрипел, зашатался, а потом и вовсе рухнул — он не выдержал тяжести благородного металла.

 Слава богу, все спаслись. Но солдатам пришлось бросить и оружие, и доспехи, а капитану — щелкунчика. 

С тех пор бронзовый человечек так и лежит где-то в омуте на Зеленой речке, среди водорослей и ракушек.
Вот и конец истории. Остается лишь добавить, что все получили по заслугам. Незадачливый капитан — разжалован и уволен. Граф Абрикотин — награжден очередной звездой.
Следует отметить, что разыгранная на Черной горе трехходовка имела прекрасное развитие — Луиза де Сен-Лу вышла замуж за Рэдериха, а он возглавил королевскую гвардию. 

Что касается самого короля, то скудность казны, как ни странно, пошла ему на пользу — волей-неволей пришлось отказаться от новых кампаний, бессмысленных походов и кровопролитных сражений. А его подданные, измученные бесконечными войнами, наконец обрели мир и покой.