Ага, вон там, повыше, под самыми облаками вьется ворона Дурында. Значит, она отыскала кого-то из волшебников и рассказала ему о смерти птицы Рокх.
Пришельцы не сразу заметили ковер-самолет, и только когда его тень упала на капитана, тот задрал голову, перепугался, прижался к борту корабля и завопил.
Все поглядели наверх. Сначала не поняли, что это такое. Наверное, подумали, что новая птица. А так как нервы у пришельцев пошаливали, они тут же начали палить по ковру, который дернулся несколько раз, потом заскользил вниз, к земле, стараясь избежать пуль, резко пошел вниз и хлопнулся на кочки. 

Два воина подбежали к нему и стали расстреливать ковер в упор. Потом, решив, что убили его, подняли за края и потащили к капитану.
– Жалко, они пулями все дерево испортили, – прошептал Герасик, подползая к Алисе. – Видела, как я его?
– Гномы тебе должны памятник поставить, – сказала Алиса. – А кто на ковре был?
– Разве с этими волшебниками разберешься? У них ковров много. И восточные летают, аравийские, и наши. Думаю, какой-нибудь местный.
Птица Дурында вилась под облаком, и ее крик еле слышно доносился с высоты:
– Какое преступление! 

На кого подняли руку…
Вдруг Алиса увидела, как тельце мертвой Царевны-лягушки поднялось над водой и поплыло по воздуху. Потом медленно опустилось на траву, в ложбину, где скрывалась Алиса.
Алиса сразу догадалась, что это волшебник в шапке-невидимке держит в руке погибшую лягушку. Поэтому она спросила:
– Вас не ранили?
– Нет, – ответил тихий значительный голос.
– Это вы, волшебник Оох? – спросила Алиса.
– Да, моя девочка, – сказал волшебник. – Ковер жалко, они его весь продырявили. А новых ковров уже не делают. Разучились. Ты из-за этих бандитов к нам приехала?
– Да, – сказала Алиса. – Вы как догадались?
Странно было разговаривать с воздухом. Ей хотелось протянуть руку, потрогать волшебника, чтобы убедиться, существует ли он на самом деле.
Волшебник Оох, старый мудрец, видно, догадался об этом, и Алиса почувствовала, как теплая сухая ладонь опустилась ей на плечо.
Над головой взвизгнула пуля. Один из пришельцев на всякий случай выстрелил в их сторону.
– Сначала, – сказал волшебник, – мне бы хотелось оживить Царевну-лягушку. Большая беда, если она погибнет. Это ведь милейшая девушка, работящая, заботливая, она должна жить. Иначе погибнет целая сказка.
Тельце лягушки приподнялось в воздухе, и Алиса услышала глубокий вздох – волшебник, вероятно, поднес лягушку ко рту и старался вдохнуть в нее жизнь. 

Лягушка пошевелилась, подтянула длинные ножки и уселась в воздухе прямо перед лицом Алисы. Потом поправила передними лапками корону.
– Спасибо, волшебник, – сказала она. – Так мучительно погибать!
– Прячься в воду, – сказал невидимый волшебник. – И сиди там, пока они не улетят.
– Опасно, – капризно сказала Царевна-лягушка. – Я буду сидеть в воде и вдруг прогляжу свое счастье?
– Не беспокойся, – сказал Герасик. – В случае чего, я подрасту, тогда к тебе приду.
– А когда? – спросила Царевна-лягушка, которая, конечно же, не умела считать.
– Скоро, – сказал Герасик. – Ты же видишь, я почти вырос.
– Ладно, – согласилась лягушка. – Только не смотри на меня, я совсем не одета.
И с этими словами лягушка прыгнула с руки и исчезла в луже.
– А птицу Рокх вы не сможете оживить? – спросила Алиса.
– Дыхания всех волшебников не хватило бы, – печально сказал Оох. – Лучше расскажи, Алиса, в чем дело. 

Я хоть и из сказочной эпохи, но человек неглупый, недаром в народе меня любовно зовут мудрецом.
– Это правда, – согласился Герасик. – Из волшебников он получше других. Совсем не хулиганит.
Волшебник промолчал. И если он улыбнулся на эти слова Герасика, то Алиса этого не увидела.
Алиса шепотом рассказала про лиловый шар.
– Надо быть особенно осторожными. Как только они его закопают, мне надо вернуться в будущее. Если они его разобьют здесь, то вы все погибнете… И наверное, даже будущего вовсе не будет.
– Ты ошибаешься, Алиса, – сказал волшебник. – Ведь ты родилась на свет, и целый мир в твоем времени существует. 

А значит, в наше время они шар не разобьют.
– И все равно, – сказала Алиса, – надо быть осторожными.
– Они изуродовали мой любимый ковер, – сказал волшебник Оох, – который мне подарил мой друг волшебник Кемаль ар-Рахим. Только потому, что я не был достаточно осторожным.
– Дайте мне шапку-невидимку, – сказала Алиса. – Я проберусь на корабль, найду там лиловый шар и унесу его.
– Ты-то будешь невидимой, – сказал волшебник. – Но шар-то останется видимым. Тогда тебя и схватят. Надо что-то еще придумать. Может, подождем, пока они лягут спать?
Незаметно солнце подобралось к горизонту. Начинались серые дождливые сумерки.
– Я знаю, что делать, – сказал Герасик. – Сам надену шапку и подберусь к ним. Потом найду этот шар, выйду к двери и кину его в болото.
– Подожди, Герасик, – сказала Алиса. – Здесь волшебник Оох. Он лучше знает, как достать шар. Он, наверное, может их заколдовать.
– Исключено, Алиса, – сказал волшебник. – Я даже тебя заколдовать не могу. Заколдовать можно только тех, кто принадлежит к эпохе легенд. Да и вообще мы, волшебники, не колдуны, мы существа солидные, и все эти колдуны, ведьмы, экстрасенсы, телепаты – для нас обыкновенное суеверие.
– А я читала…
– Погоди, я слушаю, – сказал волшебник.
– Чего?
– Слушаю, о чем это они совещаются.
– Но ведь вы их языка не знаете.
– Разве это так важно? Я любой язык понимаю. И людей, и нечисти, и зверей, и птиц – иначе какой я волшебник?
В этот момент рядом с Алисой возник старый человек в длинном синем халате, лысый и бородатый. В руке он держал маленькую, шитую бисером шапочку.
– Удивилась? – сказал он и хитро улыбнулся.
Он высунул голову из-за куста, повернулся ухом к кораблю, от которого чуть слышно долетал гомон голосов, откинул длинные седые волосы, что свисали на уши, и тут же ухо его, к удивлению Алисы, начало быстро расти, пока не стало похожим на большой кочан капусты.
– Звукоуловитель, – сказал волшебник. – Понимаешь принцип?
– Понимаю, – сказала Алиса.
– Тогда слушай, я буду сейчас слово за словом переводить, а ты уж понимай.
Волшебник закрыл глаза, и лицо его приняло рассеянное выражение. 

Он начал быстро говорить, переводя речь капитана.
«Конечно, мы можем сейчас всех их истребить. – Алиса увидела, как капитан пришельцев приложил к разбитому носу платок. – Они другой участи и не заслуживают».
«Точно! Точно, мудрый капитан!» – зашумели пришельцы.
«Но чего мы этим добьемся? – спросил капитан. – Бомба у нас всего одна. Остальные эти мерзавцы приготовить не смогли».
Видно, он имел в виду покоренных ученых с Бродяги.
«Значит, нам ее надо использовать с максимальной пользой. Если мы ее сейчас взорвем, что будет?» 

«Они перебьют друг дружку, – ответил один из пришельцев. – И в следующий виток мы прилетим сюда на пустую и чистую от всяких тварей планету».
«А если кто-то останется? За двадцать шесть тысяч лет, прежде чем наши потомки снова сюда прилетят, они снова наплодят себе подобных. Сильные выживут. И мы столкнемся с новыми врагами, почище, чем эта птица», – капитан показал на птицу Рокх.
«Так что же делать, капитан?»
«Выход один, – сказал он. – Надо надежно спрятать лиловый шар и завести в нем атомные часы. Шар расколется через двадцать шесть тысяч лет. Тогда-то они и перебьют друг друга, как раз к нашему прилету. А если за двадцать шесть тысяч лет они построят города и заводы, все это достанется нам задаром».
«Ура, наш мудрый вождь!» – закричали пришельцы.
– Все, – сказал волшебник, и ухо его стало уменьшаться. – Они замолчали.
– Теперь надо ждать, – сказала Алиса задумчиво. – Как там Громозека? Жаль, что его нет.
– Кого нет? – спросил волшебник. Его ухо медленно продолжало уменьшаться и наконец стало обыкновенным.
– Друг у нее, – сказал мальчик Герасик. – К Ведьме в лапы попал. Может, съедят его, а может, обойдется. Хотя он здоровый, страшный, похуже джинна.
– Вы мне поможете его выручить? – спросила Алиса Ооха.
– Чтобы я общался с Ведьмой? Никогда, – гордо ответил волшебник. – Я с ней триста лет не разговариваю.
– Но нашему другу грозит опасность.
– Прости, но это не моя специальность.
– Они всегда так, – сказал Герасик. – Ограниченные, можно сказать, ненастоящие.
– Почему это мы ненастоящие? – спросил строго волшебник.
– Как будто заколдованные. Любой человек на твоем месте побежал бы помочь.
– Я не человек, это правильно, – согласился волшебник. – Если в пределах моей специальности, я с удовольствием помогу. А где нельзя, там нельзя.
Алиса не отрываясь глядела на люк корабля. Сейчас там покажется пришелец с лиловым шаром. Они закопают его и улетят. Скорей найти этот шар. 

В люке появился пришелец. Алиса даже привстала, и Герасик довольно больно стукнул ее по макушке, чтобы легла обратно.
Руки пришельца были пусты.
Он поклонился капитану и что-то сказал ему.
– Что он говорит? – спросила Алиса у волшебника.
– Одну минутку, – сказал тот, и его ухо снова начало увеличиваться.
– Эх, – махнула рукой Алиса, – поздно. Они уже договорились. Но до чего?
Капитан поднялся с кресла, и по его приказу усталые и перепуганные пленники, один из которых держался за живот, подняли кресло и унесли на корабль. Ковер-самолет остался лежать у корабля.
Остальные также собирались к кораблю.

 В вечернем свете они казались черными тенями. Каждый что-то тащил внутрь. Двое секирами отрубали голову птице Рокх, хотели взять с собой трофей.
– Ну, что они говорят? – спросила Алиса, глядя на громадное ухо волшебника.
– Улетают, – сказал волшебник.
– А как же шар?
– Чего не знаю, того не знаю.
– Но что они говорят?
– Капитан говорит о безопасном месте.
– А где безопасное место?
– Они лучше знают.
– Неужели вы не понимаете? – почти закричала Алиса. – Они же улетят, а мы не знаем куда.
– Мы птицу Дурынду за ними пошлем. Где она? – сказал Герасик.
– Летает где-то, – сказал волшебник.
– Она за ними не угонится, – сказала Алиса.
– Мне на ковре тоже не угнаться. К тому же он простреленный.
Последние пришельцы входили в люк.

 Алиса приняла решение.
Она выхватила из руки волшебника шапку-невидимку и сказала быстро:
– Оох, постарайтесь меня найти. А ты, Герасик, беги к Ведьме и освободи Громозеку.
– Ты куда? – закричал волшебник, забыв, что близко пришельцы. – Тебе нельзя, ты же человек. Тебе не положено в шапке-невидимке ходить.
Он протянул костлявые руки, чтобы поймать Алису, но ведь она уже была невидима, и потому он ее не поймал.
И Алиса бросилась к кораблю, чтобы успеть, пока не закроется люк.