Не повезло мне, однако. В тот день я, как назло, был дома. И вдруг звонок в дверь. Открываю. Стоит сосед мой, Мишка, бледный весь, как полотно. Дрожь легкая по нему проходит и глаза как стеклянные и немного невменяемые.
– Случилось что-нибудь? – Спрашиваю я.
– Теща померла. – Говорит.
Я и не думал, что он так тещу свою любил. На мужике просто лица не было. Я стал ему выражать соболезнования и выяснил, что горе заключалось в том, что тещу хоронить не на что.
Мишка мне не просто сосед. Пять лет мы с ним вместе на одном заводе проработали, а потом я в кооператив ушел, а Мишка дальше остался лямку тянуть. Дотянул до того, что завод закрыли и Мишка остался на мели.
Другу и соседу помочь дело святое. Что я, не человек что ли? В беде надо друг друга выручать.
– Дай денег на гроб! – попросил Мишка.
– Где же я тебе столько денег возьму! – Ответил я и подумал, что Мишке деньги в руки лучше не давать потому что он их уже давно не видел и оприходует их не по назначению. Уж если помогать человеку, то до конца!
– Денег на гроб у меня нет, – ответил я, – но на прокат я тебе гроб возьму, не беспокойся. Мы же ведь все таки друзья! А ты иди, – говорю, – валерианочки прими. На тебе просто лица нет. Я все сделаю.
И движимый этим благородным порывом я, отправив Мишку домой, сам пошел в контору по аренде гробов.
До чего все же дошел прогресс! Ведь раньше можно было взять на прокат только какую-нибудь там надувную лодку или велосипед, но никому не приходило в голову, что можно давать на прокат гробы. Это ведь так удобно! Да и притом, это же ведь значительная экономия не только денег для родственников усопшего, но и дерева для государства! Ведь раньше дерево преступно могло сгнить вместе с покойником. А теперь, вывалили покойничка в яму, а гроб следующему, по эстафете! Очень правильно!
Так думал я подходя к конторе.
В конторе за столом меня встретил молодой человек совсем не траурного, а скорее цветущего вида. Я объяснил ему, что мне нужен гроб на прокат на три дня.
– Для кого гроб? – поинтересовался он.
– Я же сказал, что мне. – Ответил я, удивляясь его непонятливости.
– Простите, – ответил он, – но ведь Вы же еще живой!
– А что, вы гробы выдаете только покойникам? – Съехидствовал я. – Как Вы себе это представляете: приходит к Вам покойник, предъявляет вам свидетельство о своей смерти, затем Вы щупаете у него пульс и только убедившись в том, что он труп отпускаете ему гроб?
– Нет, – ответил молодой человек, – я просто имел в виду, что все равно должен быть покойник.
– Не волнуйтесь, – ответил ему я, – покойник будет. Теща.
Тут он посмотрел на меня каким-то странным взглядом и я поспешил пояснить, что это теща моего соседа.
– А что, у Вас с ним уже есть договоренность? – Спросил гробовщик.
– Есть. – Подтвердил я.
– Так может быть вам нужна какая-нибудь помощь? – Поинтересовался парень.
– Да нет, – говорю, – спасибо. Она уже померла.
– Ну, я не в этом плане! – Начал оправдываться молодой человек. – Я в плане транспорта, организации похорон…
– Нет. – Говорю – Спасибо. Не надо. Мне бы гробик на прокат.
Ну, в конце концов, после получения денежного залога, проверки моей прописки и прочей невероятной канители, мне выдали гроб, причем изъявив желание присутствовать на похоронах дабы помочь вывалить из гроба покойницу до ее захоронения, чтобы мы, не дай бог, не запамятовали. Я заверил, что с удовольствием готов на погребальную процессию с главным участием в ней этого услужливого молодого человека, ибо, конечно, будучи человеком честным, я вижу лишь его лично похороненным в этом, принадлежащим ему по праву, гробу.
Короче, пройдя невероятные мытарства, я притащил гроб домой. Ко мне тут же прибежал Мишка и я ожидал услышать от него слова искренней благодарности, но вместо этого он мне выпалил, что его теща, стерва, жива. С ней в палате, оказывается, лежала бабка с такой же фамилией Иванова и тоже Мария Федоровна. Она и скончалась, и Мишкиной жене так и передали в ответ на ее запрос о самочувствии Марии Федоровны Ивановой.
Тут Мишка ошалело посмотрел на гроб.
– Блин! А с гробом то что делать? Слушай, попытайся его сдать обратно, может быть деньги отдадут.
Я ринулся обратно в контору где сказал, что хочу сдать гроб и получить обратно деньги, поскольку покойница не умерла.
Молодой человек из гробовой конторы посмотрел на меня долгим выразительным взглядом, в котором читалось то, что я зря отказался от его помощи и что если я буду поднимать вопрос о деньгах, то эта помощь будет оказана немедленно, причем мне лично.
На словах же он сказал, что деньги обратно не возвращаются и вся плата за три дня удерживается в полном объеме. То же, что соседская теща не померла, это целиком моя проблема и возвращать деньги в подобных случаях контора считает неуместным.
– В таком случае, – сказал я, – я не вижу смысла возвращать вам гроб до истечения срока проката.
– Это Ваше право. – Ответил молодой человек. – Гроб вами оплачен на три дня и вы можете использовать его по своему усмотрению, но должны вернуть его в целости и сохранности по истечении оплаченного срока.
Я был в негодовании, но сделать ничего не мог. Я явился к Мишке и заявил, что гроб обратно не принимают, утверждая что в течении трех дней я могу хоронить в нем любых покойников, за что с меня и была взята плата.
– Не расстраивайся ты так. – Ответил Мишка. – Ведь у тебя тоже теща старенькая. Глядишь, может быть в течение трех дней гроб и пригодится.
Я ему ответил, что он может и по роже схлопотать, на что Мишка ответил, что жена на радостях может и оплатит прокат гроба из тещиных сбережений на похороны.
– Подожди, – сказал я, – ты же мне говорил что тещу хоронить не на что! А теперь оказывается у нее сбережения на похороны?!
– Так я же сказал, что у меня денег нет! – Стал умоляюще оправдываться Мишка. – А у тещи, оказывается, под половицей кубышка была припрятана, а она нам даже с женой ничего и не сказала, карга старая, хотя знала, что могла концы отдать! Уж когда ей жена всю историю рассказала, да о том как мы уже в долг назанимали на ее похороны, тут она, стерва, и призналась!
И Мишка стал меня уверять, что жена непременно отдаст деньги.
Мы пошли к Мишке. В квартире у него уже стояли похоронные венки и все говорило о том, что отсутствие покойника в данной обстановке является большим свинством.
Мишкина жена в самом деле отдала деньги за прокат, но это меня утешило лишь отчасти. Мне не давал покоя гроб. Сама мысль о том, что такой дорогущий в пользовании предмет простоит без дела повергала меня в уныние.
– А ведь прав Мишка! – Подумал я. – Деньжищи за прокат гроба, ведь это целое состояние! Ведь такие деньжищи и не всегда найдешь, когда надо. А теща у меня и правда старенькая. А тут гроб бесплатный стоит без дела. Ведь хоть что-то доброе я мог бы сделать для старушки!
И с этими мыслями я отправился к теще.
– Понимаете, мама, – сказал ей я, – тут такое дело. Вы женщина старая. Все может случится. А тут у меня тут как раз гробик для вас бесплатный имеется. Его прокат на три дня Мишка, сосед, оплатил. Вот бы Вам им воспользоваться! Когда такой случай еще представится! И веночки похоронные у Мишки пропадают!
Тут теща вся посерела аж, дыхание у нее перехватило, и я подумал, что она решила воспользоваться таким удобным случаем. Но не тут то было! Она вдруг выдохнула на меня такие проклятия, каких никак не возможно было ожидать от умирающей старушки. Не помню как я вырвался от нее живым.
Вернувшись обратно к своему гробу я почувствовал, что все пропало. Мои лучшие побуждения остались непонятыми и меня не хотели выручить в этой сложной ситуации. И я понял, что должен воспользоваться гробом сам.
На душе была горькая обида. Я пошел на кухню и написал, что не могу допустить разбазаривания добра и потому добровольно ухожу из жизни. Потом я залез в гроб и стал ждать смерти. Уже лежа в гробу мне подумалось, что может быть я поторопился и есть другие варианты, но я их тут же отмел как невыполнимые.
Можно было пойти к моргу и предложить гроб на прокат родственникам усопших, но я знаю, что среди них попадаются такие жулики, что мне было бы сложно проследить за тем, чтобы они не похоронили своего старого хрыча или хрычовку вместе с моим бесценным гробом, который я обязан вернуть.
Был еще, конечно, вариант пройти по квартирам спрашивая нет ли в доме покойника, но можно было наткнуться на страшное непонимание, когда на роль покойника назначили бы меня, и не было гарантии, что потом меня дотащили бы до моего гроба. Потому лечь в него самому было, конечно, надежнее.
Пролежал я так всего не более десяти минут когда хлопнула дверь и ворвалась жена. С криком: "что ты сказал моей маме, сволочь?!" – она ринулась на кухню, ожидая застать меня там. Но она застала там только мою записку. С прочитанной запиской в руке она нетвердым шагом вошла в комнату и увидела меня в гробу. Следующее что я услышал, были звуки падения. Причем звуки были такие жуткие, что я был уверен, что жена либо пробыла себе башку, либо проломила пол.
Я выпрыгнул из гроба и подошел к жене, не подававшей ни малейших признаков жизни. "Ну, вот! – Подумал я. – Значит гроб все таки не пропадет напрасно!"
И с этими мыслями я потащил жену к гробу. Я был уже на полпути когда она очнулась и вцепилась мне в волосы. Затем последовали мощные тумаки, которые никак нельзя было ожидать от покойницы, и слова о том, что я скотина и свинья и такое прочее. Я не осмелюсь дословно перечислить все эпитеты, которыми она меня наградила, но скажу, что рожа в результате этого разговора у меня была опухшей целую неделю.
На следующий день я сдал чертов гроб обратно в контору.
И когда я сдавал эту злополучную причину моих мучений, уже знакомый мне молодой человек вдруг изрек: "Прежде чем готовить кому-либо гроб, лично убедись в его смерти". Вот ведь. Философ хренов!
Вернувшись домой я узнал что теща Мишки уже выписана и вернулась из больницы. Она бегала по дому здоровая и полная сил. Моя теща тоже была полна жизни и помирать не собиралась. И я подумал, что тещи – это жутко зловредный и несговорчивый народ. От них все беды и разорение.
|
