Минут через десять, после описанного выше разговора в комнату дежурного по районному отделению милиции застенчиво вошли, крепко держась за руки, пять ребят в возрасте от двенадцати до четырнадцати лет.
– Кто здесь будет дежурный по отделению? – спросил старший из ребят таким убитым голосом, что даже камень не выдержал бы и залился слезами сострадания. 

– Я дежурный, – ответил мальчику сержант милиции, сидевший в углу за маленьким, дамским письменным столиком. – В чем дело?
– Мы как раз к вам, товарищ дежурный, – сказал мальчик и направился к письменному столу, волоча за собой за руки всех остальных ребят. – Составьте, пожалуйста, на нас протокол.
– Что-о-о? – удивился дежурный. – Протокол? 

За что мне прикажете составить на вас протокол?
– За хулиганство, дяденька! – ответили в один голос ребята, продолжая держаться за руки.
– Идите, идите! – замахал на них сержант досадливо. – Идите и не мешайте работать.

 Тоже шуточку себе придумали! Вот возьму и действительно составлю на вас протокол.
– Мы вас, дяденька, как раз об этом и просим. Честное слово, мы хулиганили.
– В первый раз вижу, чтобы озорники проявляли такую высокую сознательность! – рассмеялся дежурный. – Ну, идите себе подобру-поздорову.
– Да мы не по своей воле пришли, товарищ дежурный. 

Нас один старичок прислал. Нам обязательно нужно, чтобы вы на нас составили протокол, а то мы так и будем всю жизнь держать друг дружку за руки.
– Это вам кто сказал? – иронически спросил дежурный.
– Тот самый старичок и сказал, дяденька дежурный.
– А ну, разнимите-ка руки, ребята! – строго приказал им сержант.
– Мы не можем, дяденька. 

Мы уже пробовали; но ничего не получается. Нам и этот старичок сказал, что пока на нас не составят протокол, у нас руки будут вроде как склеенные. И когда мы снова будем хулиганить, у нас снова будут склеиваться руки. 

Он нам раньше говорил, чтобы мы не баловали, а мы над ним стали смеяться. Вот он и сказал нам, чтобы мы сами пошли заявить о себе в милицию, а то ему с нами идти некогда. Мы и пришли.
– Ну что ж, – сказал, недоверчиво улыбаясь, дежурный и составил протокол по всей форме, как полагается. 

Закончив его, он расписался.
– Все? – спросил он. – Теперь вы уже можете разнять руки?
– Нет еще, дяденька, наверное, не все, – ответил старший из ребят, ходивший, очевидно, в атаманах. – Вы, наверное, что-то забыли сделать.
– И верно, гражданин Кочерыжкин, – согласился дежурный, – я забыл поставить точку. 

Он поставил за своей подписью жирную точку, и ребята облегченно вздохнули, получив долгожданную возможность свободно распоряжаться своими руками.
– Скажите родителям, чтобы завтра обязательно зашли сюда, – сказал он им вдогонку. – Кстати, вы не знаете, как зовут вашего старичка?
– Не знаем, дяденька, он не с нашей улицы. 

С ним там был один мальчик, так тот называл его каким-то чудным именем, что-то вроде Потапыч, только не Потапыч.
– Эх, хорошо бы в каждом районе да по одному такому Потапычу! 

Золотой старичок! – промолвил дежурный и мечтательно затянулся папироской.