Тот, кто никогда не возился с заболевшим джинном, не может даже себе представить, какое это утомительное и хлопотливое дело. Во-первых, возникает такой вопрос: где его держать? В больницу его не положишь, и дома на виду его тоже держать нельзя. 

Во-вторых, как его лечить? Медицина рассчитана на лечение людей. При лечении джиннов медицина бессильна. В-третьих, заразны ли для людей болезни джиннов? Все эти вопросы были тщательно обсуждены ребятами, когда они на такси увозили бредившего Хоттабыча из цирка. Было решено:

 1. Хоттабыча в больницу не везти, а держать его со всеми возможными удобствами у Вольки под кроватью, предварительно предложив ему для безопасности сделаться невидимым. 

2. Лечить его, как лечат людей от простуды. Давать на ночь аспирин, поить чаем с малиновым вареньем, чтобы он хорошенько пропотел.

 3. Болезни джиннов людям, очевидно, не передаются. К счастью, дома никого не было, и Хоттабыча удалось спокойно уложить под кроватью. Женька с Сережей побежали в аптеку и гастроном за аспирином и малиновым вареньем, а Волька пошел на кухню подогреть чай. – Ну вот и чай готов! – весело сказал он, через пять минут возвращаясь из кухни с кипящим чайником в руке. – Будем пить чай, старина, а? Ответа не последовало. «Умер!» – ужаснулся Волька и вдруг почувствовал, что, несмотря на все неприятности, которые уже успел доставить Хоттабыч, ему будет очень жалко, если старик умрет. – Хоттабыч, миленький, – залепетал он и, встав на коленки, полез под кровать. 

Но старика под кроватью не оказалось. – Вот проклятый старик! – рассвирепел тогда Волька, сразу позабыв о своих нежных чувствах. – Только что был здесь и уже успел куда-то запропаститься! Неизвестно, какие еще горькие слова произнес бы Волька по адресу старика, если бы в комнату в это время не ввалились Женька и Сережа, с шумом волоча за собой Хоттабыча. Старик упирался и бормотал себе под нос что-то несвязное. – Вот чудак! 

Нет, ты подумай только, что за чудак! – возмущался на всю квартиру Женька, помогая укладывать больного на место. – Возвращаемся это мы сюда, смотрим, а Хоттабыч-то твой стоит на углу с мешком золота и все норовит всучить его прохожим.

 Я у него спрашиваю: «Что ты делаешь здесь на улице с повышенной температурой?» А он мне отвечает… – Нет, это он мне отвечает, – вмешался Сережа. – А он нам отвечает: «Я, мол, чувствую приближение смерти. 

Я, мол, хочу по этому случаю раздать милостыню». Тут мы ему говорим: «Чудак ты, чудак! Кому же ты собираешься раздавать милостыню? Расхватают у тебя золото жулики, и все». А он тогда мне… – Нам, – поправил Сережа. – А он тогда мне, – продолжал Женька раздраженно, – а он тогда мне и говорит: «В таком случае, я пошел домой». Вот я его… – Мы его! – Вот мы его и привели. Лежи, лежи, старичок, поправляйся. Умереть всегда успеешь. 

Хоттабычу дали лошадиную дозу аспирина, скормили ему с чаем всю банку малинового варенья и, укутав получше, уложили спать. Старик, полежав некоторое время спокойно, вдруг заволновался и собрался вставать, чтобы пойти к покойному Сулейману ибн Дауду извиняться за какие-то давнишние обиды. Потом он заплакал и стал просить Вольку, чтобы тот сбегал в Средиземное море и Индийский океан, разыскал там на дне медный кувшин, в котором заточен его дорогой братик Омар ибн Хоттаб, освободил его из заточения и привел сюда. – Мы бы так чудно зажили здесь все вместе, – бормотал он в бреду, заливаясь горючими слезами. 

Через полчаса старик пришел в сознание и проговорил из-под кровати слабым голосом: – О юные мои друзья, вы не можете себе вообразить даже, как я вам благодарен за вашу любовь и дорогое ваше внимание! Окажите мне, прошу вас, еще одну услугу: завяжите мне покрепче руки, а то я во время горячки такое наколдую, что потом и сам ничего не смогу поделать. 

 Старика связали, и он моментально заснул как убитый. Наутро Хоттабыч проснулся совершенно здоровым. – Вот что значит вовремя оказанная медицинская помощь! – удовлетворенно сказал Женя. Надо заметить, что Женя давно мечтал по окончании школы поступить учиться на медицинский факультет.