На вкус ягоды оказались сочными и вкусными. Кое-как утолив ими голод, друзья решили остановиться на ночлег. Волшебник уложил подружек на одеяло, сверху накрыл другим, заботливо подоткнул по краям, и девочки тут же заснули. 

Пуговка свернулся клубочком под кустом и сладко засопел. А Волшебник долго еще сидел, прислонившись к большому нагретому за день камню, смотрел на звезды и печально размышлял, что станет с детьми, если Озма не отыщется. 

Звери расположились кружком на некотором отдалении от остальных. — Я потерял лай! — жаловался Тотошка. — Куда он мог подеваться? — Сам потерял, сам и ищи, — буркнул сквозь сон Лев. — Думаешь, мне легко? — печально вильнул хвостом песик. — А если бы у тебя пропало рычание? — Пропало рычание?

 А чем мне пугать врагов? — А я однажды выпил холодной воды, — вступил в разговор Ослик, — и вообще потерял голос, даже не мог сказать Бетси, что хочу кушать. Впрочем, тогда я еще не мог разговаривать, а только кричал, вот так: «Иа-иа!» — Тише ты! Девочек разбудишь! — прервал его Тотошка. — Тебе-то что, теперь ты ревешь, как иерихонская труба, а мне каково! — А я не лаю и не рычу и прекрасно себя чувствую, — вмешался в разговор Вузи. 

— Зато ужасно храпишь! — огрызнулся Тотошка. — Так то во сне, — оправдывался Вузи, — за сон я не отвечаю! — Лично мне твой храп не мешает, — зевнул Лев, — можешь храпеть сколько угодно. — Главное, не волнуйся, — утешил Тотошку Деревянный Конь. — Вот я никогда не храплю, потому что никогда не сплю. Я даже ржать не умею, и что с того? Подумаешь, лай украли! Да пусть бы украли рычание Льва, храп Вузи, вой Хенка — все сразу.

Только тише бы стало! — Думаешь, мой лай тоже украли? — забеспокоился Тотошка. — А раньше ты его терял? — Однажды, когда слишком долго лаял на луну. У меня тогда даже горло заболело. — А сейчас болит? — Сейчас нет. — И зачем только собаки лают на луну? — удивился Хенк. — Зачем зря надрываться? — А ты был собакой? — осведомился Тотошка. — Нет, конечно! Благодарение судьбе, я родился ослом, ослом и умру! Ослы — самые красивые звери в мире! Тут не выдержал Вузи. Он приподнялся на своих угловатых четырехгранных лапах и внимательно осмотрел ослика: — Может, ты и прав, друг Хенк, о вкусах не спорят. 

Но только глянь на себя: уши длинные, шея, как у жирафа, ребра просвечивают, хвост, как малярная кисть, — и это, по-твоему, красиво? — А по-твоему, образец красоты — квадратная тумба! — обиженно хмыкнул ослик и отвернулся. — Ну, если уж Вузи с Хенком считают себя красавцами, — зевнул Лев, — то мы с тобой, Тотошка, настоящие уроды. — Не согласен! — возразил песик. — Я — собака, ты — Лев, и каждый из нас по-своему хорош.

 Я — красивый пес, ты — красивый Лев. А кто красивее, трудно сказать, пусть Конь нас рассудит. — Хорошо, — согласился Конь, — но заметьте, вы все сделаны из мяса и костей, вам нужно вовремя поесть, попить, поспать, иначе вы валитесь с ног от голода и усталости. Значит, вы несовершенны, а несовершенное существо не может быть красивым. А я весь из дерева… — И голова у тебя дубовая, — вставил Хенк. — Да, и тело тоже, и ноги! И поэтому я бегаю быстро, как ветер, не знаю усталости, и кормить меня не надо. 

Недаром говорится: по делам их судите их. Так что, по-моему, самый красивый среди вас — я! Ослик и Вузи дико захохотали. Даже Тотошка, которому было не до веселья, и тот вильнул хвостом. А Лев, самый мудрый из них, рассудительно изрек: — Друзья! Подумайте только, что выйдет, если все мы будем похожи на Деревянного Коня? 

К чему столько одинаковых коней? А если все станут, как Хенк, мы превратимся в стадо ослов. Если все мы уподобимся Вузи, кто будет удивляться его странной внешности? А если все мы станем похожи на меня, зачем мне с вами дружить? Гораздо лучше оставаться самим собой. Разнообразие украшает жизнь. Мы разные, и нам интересно друг с другом. Так не будем же ссориться по пустякам! — Пожалуй, ты прав, друг Лев, — согласился Тотошка. — Но как быть с пропавшим лаем? — Твой лай нас не касается, — отвечал Лев, — мы его не брали.

 Я тебе сочувствую, но пойми: если любишь друзей, не надо сваливать на них свои неприятности. Несчастья лучше переживать в одиночку. — Если и Озму, и мой лай украл один и тот же злодей, — сердито буркнул песик, — уж я ему задам, пусть только попадется! Собака без лая — все равно что Страна Оз без волшебства!