И там такое сказали, что у всех невольно пораскрывались рты.Вот что там сказали. Пионервожатая, самая главная, сказала. 

Там и учительница была, Таисия Петровна, но говорила больше пионервожатая, очень много чего говорила, Митька даже устал слушать и принялся разглядывать свою любимую стенку. Он её всегда разглядывал, когда уставал слушать. Чудная была стенка! 

Вся в таких замысловатых трещинках, в таких линиях — одним глазом посмотришь: бодает коза какого-то пятнистого зверя с пятью ногами — вроде бы длинномордую собаку, вроде бы не собаку, а крокодил стоит на хвосте и его бодает коза. 

Другим глазом поглядишь: а там стоит на голове учительница ритмики Серафима Борисовна и в руках держит ёжика. До того здорово — век бы рассматривал Митька эту чудную стенку.Но вдруг до него долетела одна фраза главной пионервожатой:—…и пойдёте вы в поход без единого родителя. Совершенно самостоятельно.

Митька напрягся и вспомнил начало фразы.— Пять звёздочек, кроме занявшей последнее место по итогам соревнования, пойдут в конце учебного года в настоящий лес, одни, совсем одни, только со мной и с Таисией Петровной. 

И пойдёте вы в поход без единого родителя. Совершенно самостоятельно. И будем жечь костры. И будем ночевать в палатках. И без единого родителя. И песни петь станем!У Митьки, конечно, сразу же ушки на макушке.— Не может быть, — говорит Мишка Хитров, рыжий, как огонь.— Почему? — удивляется пионервожатая.— Потому что так не бывает! — убеждённо говорит Мишка.— Не бывает, а теперь будет!— Не может такого быть! — заявляет Мишка и садится.— А ты что хочешь сказать, мальчик? Ты выйти хочешь? — спрашивает старшая вожатая у Митьки.— Нет! — обиженно говорит Митька. — Просто я согласен с предыдущим человеком Мишкой про то, что не может быть.— Ребята, — говорит Таисия Петровна, — вы не сомневайтесь.

 Всё может быть. А в поход мы пойдём обязательно. Двадцать пять человек пойдут, а пять не пойдут. По итогам соревнования. 

Так что вы старайтесь. Чтоб итоги были замечательные.— Но ведь жалко, — говорит Вика Дробот.— Кого? — спрашивает Таисия Петровна.— Ну этих… которые не пойдут. Все пойдут, а они не пойдут.— Таковы условия соревнования, — говорит пионервожатая и разводит руками, — пусть стараются.— Так ведь старайся не старайся, всё равно пятеро-то не пойдут, — упрямо говорит Вика.И тут вскочил противный ябеда Лисогонов.

 И вообще уж какую-то ерунду сказал.— А пускай, — говорит, — эта Вика в одну косичку заплетается!— Это ещё почему? Это совсем не понятно, — удивляется Таисия Петровна.— А потому, что она передо мной сидит и мне так больше невозможно бороться за успеваемость.

 Я хочу в поход, а с её двумя косичками — не ручаюсь за себя и за свои итоги!Митька от возмущения даже встал из-за парты, кулаками погрозил.— Видал, — говорит, — схлопочешь!— Дмитрий, сядь, — говорит Таисия Петровна. — Чем же тебе, Гошенька, помешали Викины косички?Митька даже ногами заёрзал.Гошенька! 

Убить такого Гошеньку мало из реактивной пушки!— А потому! — говорит Лисогонов. — Ничего не видно из-за её косичек: слева бант, справа бант, а посредине человеческая голова! Хоть беги из класса!— А это он потому, что она ему списывать не даёт, — говорит Нинка Королёва.— А ты и бегать-то не умеешь, — говорит Мишка Хитров.— Получишь! — кричит Митька.А противный Лисогонов — будто и не слышит — демонстративно ковыряет мизинцем в левом ухе.Такой тут крик начался — жуть!— Тихо! Тихо! — кричит Таисия Петровна. — Так-то вы светите товарищу, Миша, Митя, Вика и Нина!

 А ещё «Светлячки» называются!— Мы ему сперва засветим. Ябеда, — тихо шепчет Митька, — жалко, Лёшка болеет, а то б ещё веселее было.— Вот что, — говорит Таисия Петровна, — раз некоторым ребятам мешают две косички с большими бантами, предлагаю, чтоб девочки заплетали волосы в одну.На этом собрание закончилось.