У одного крестьянина умерла жена, оставив единственную дочь. Спустя год после траура он женился на вдове, у которой тоже была дочь.

 Мачеха невзлюбила падчерицу, заставляла ее работать по дому и пасти корову. А родную дочь холила, лелеяла, поила сливками. Падчерица была проворная, красивая, с косами, как вороново крыло, с блестящими, как ежевика, глазами. Сколько бы дел на нее не наваливала мачеха, она быстро и легко с ними справлялась. 

Чтобы заставить ее снова трудиться, мачеха смешивала пшено с просом и приказывала: – Разбери, да побыстрей! Но к девушке прилетали птицы и помогали ей за то, что она была доброй и всегда им высыпала крошки за окно. Падчерица ходила босая: ей не во что было обуться. Как-то раз, пригнав корову с пастбища, она пошла к соседям и спросила: – Нет ли у вас обрезков кожи? Соседи дали ей кусочки кожи, подобрав их по цвету; падчерица смастерила красивые чувяки. Но их носить пришлось ей только один день. 

Выгоняя коров из леса, она где-то в кустах потеряла чувяк. Девушка вернулась домой в слезах. Потерянный падчерицей чувяк нашел царский сын, который охотился в лесу. Понравился ему простенький чувяк, сшитый умело и отделанный тонким узором. Он догадался, что его носила красивая девушка, видимо, с маленькой ногой.

 «Я женюсь только на той, которая носила этот чувяк, кто бы она ни была!» – решил юноша и пошел разыскивать девушку, потерявшую обувь. Он зашел и в тот дом, где жила падчерица. Увидела она чувяк и, конечно, узнала. 

Только что она собралась крикнуть: «Это я потеряла!» – как мачеха, догадавшись, что знатный гость пришел неспроста, ударила падчерицу по губам, не дав промолвить слова, а сама обратилась к юноше: – Это чувяк моей дочери-рукодельницы. 

Она потеряла его и долго искала, но не могла найти. Тогда царевич сказал, что поклялся не жениться ни на ком, кроме той, кому чувяк окажется по ноге. Он договорился с мачехой, просватал ее дочь, и они назначили день свадьбы. А мачеха, на всякий случай, отобрала у падчерицы и второй чувяк. Наступил день свадьбы. 

Начали надевать невесте чувяки, но напрасно – они ей были малы. Все же с большим трудом её обули, а чтобы прикрыть её короткопалые руки, мать накинула на неё длинную шаль. Приехал жених с дружками. После угощения невесту вывели во двор. Тут же стояла лошадь с позолоченным седлом, на которую посадили невесту. 

 Мачеха прогнала падчерицу в сад, чтобы она не попалась на глаза царевичу. Бедняжка села на качели из виноградной лозы и, роняя слезы, запела: С рукой короткопалой, С разлапою ступней Сидит на скакуне лихом. 

 А та, чьи пальцы тонкие И маленькие ноги, Качается, качается И слезы льет тайком. Царевич, услыхав эту песню, подошел к невесте, откинул шаль и увидел её безобразные руки. Стянув чувяки, он увидел её толстые ноги. Тут царевич догадался, что его обманули. Он прошел в сад и попросил девушку, которая качалась на лозе, примерить чувяки. 

Они оказались ей как раз впору. Тогда царевич запел: Пусть та короткопалая, С разлапою ступней Не покидает дом. А та, чьи пальцы тонкие ... И маленькие ноги, Со мной уедет вместе На скакуне лихом.